Время обеда. Вслушался я в себя — ага, ожидаемое время! Жрать охота.
Мы бродили по разгромленному арабами посёлку и молча запоминали, копили ярость.
ВПП нашего аэродрома представляла собой типичную грунтовую лётную полосу, такие у нас используют в народном хозяйстве, особенно запомнилась мне подобная в таёжном посёлке на Ангаре, как-то в командировке полетал на "Аннушках". В торце полосы, куда мы и вышли, была нарисована большая буква "Т".
— Добрый день всем! — первым начал я. — Если бы не дождище, так вообще красота. Без приглашения мы, так уж вышло, но по делу. Искали вас.
Я положил документы на стол, туда же вывалил связку ключей, встал впереди столов и поднял руку, прося тишины. Ух… Привычный ко всяким сборищам — скандальным с возмущённой общественностью, унылым отчётным или напряжённым с начальниками, наполненными новизной идиотских кадровых или финансовых решений, я давно уже так не менжевался, как сейчас, сердце колотилось дурью, что реально мешало начать. Вдох-выдох. Давай, давай, жми, Лёшка. Без гонору, но и без провалов для непродуктивного спора с нытьем и стенаниями — перевожу: без пустого базара.
Демченко очень обрадовался, услышав меня, ждал. Хорошо им там, приборы постоянно включены, энергию экономить не надо.