Тон был совсем свойский, и Гаор решил рискнуть.
— И вот… — Гаор бережно расправил во всю ширину ожерелье.
— Здесь я, хозяин, — отозвался молодой женский голос, — я вот только на чуточку…
Ворон внимательно посмотрел на него, глаза его постепенно яснели, обретая прежний чёрный блеск.
— А что говорить? По фронту они по своим делам мотались. У них и командование, и приказы, и снабжение — всё свое. И что хотели, творили. Приказ был, тяжелораненых не вывозить. Чтоб не тратить бензин. Вот они и заслонами, машины с ранеными перехватывали и…
— Сейчас, я быстро. Ты покури пока, тебе можно, — бормотал он, пересаживаясь к верстаку.