Оба инспектора вдруг словно одумались. Поднялись, отошли на несколько шагов, даже отряхнули друг друга.
В самом деле, за нами уже выстроился длинный хвост, и он то и дело прирастал. Тут вдруг на стенах зажглось несколько больших экранов, и нам начали показывать обещанные «прямые трансляции».
— Ну все, хватит! — заорал он. — Хватит! Ты знал, на что шел. Ты видел, что это опасно. И ты сам этого хотел.
— Ну не знаю, — вздохнул я. — Я тут только пару дней сижу, а уже мечтаю поскорей убраться.
Я услышал тихий, но отчетливый вздох облегчения. Это был Арах, который ночью каким-то непостижимым образом остался без ранца и без огнемета. Скорее всего это была заслуга вороватых союзничков.
— Да при чем тут… — с досадой ответил он. — Любовь — это протест будням. Это единственная романтика, доступная нам.