— А мне — так больше всех, — говорит Филипп.
— Джад, это всего лишь грудь. Ты сосал из нее молоко.
— Если рассчитывать на брак длиной в пятьдесят лет, один неудачный год погоды не делает. Возможно, твой брак еще можно спасти. Но ты даже не узнаешь, есть такой шанс или нет, если будешь пестовать обиду, ненависть и гнев и вести себя так, словно весь мир обязан выплачивать тебе контрибуции.
— Это дело нехитрое. — Пенни краснеет. Тут она замечает Венди. — Господи, Венди! Я тебя не узнала!
— Мамочка, я не так юн, как тебе бы хотелось, — говорит Филипп. — Да и ты тоже.
— Не смей называть меня Стояком, — отчеканивает он.