— Ну хорошо, уговорили, — ответил я солдатам через минуту раздумий. — Придётся довольствоваться тем, что у вас есть.
Едва я успел умыться и застегнуться, как услышал топот множества лошадей, приближавшихся к замку. Я оглянулся вокруг: после быстрой эвакуации персонала замок был тих, и тишину нарушали только домашние животные, которые издавали разные звуки, беседуя о своих звериных делах.
Когда я немного размялся и лагерь стал оживать, из-за поворота показались первые подводы моих крестьян. Лошади едва тащили тяжёлые телеги, доверху гружённые мешками. Во главе каравана шёл староста.
— Затяну потуже пояс и заплачу, — проворчал я.
Рон громко хмыкнул, я тоже не смог сдержать такой же звук.
Тот размахнулся и начал бить, преимущественно попадая по низу спины. Шаст орал как резаный. Жалость прокралась в моё сердце, но была безжалостно задавлена моим же желудком, который остался пустым из-за потухшего очага.