— Вы уверены, что готовы умереть? — спросил Доктор..
— Что ж, для москвички не так уж много у тебя усиков, — вроде бы даже похвалил он.
Густая взвесь восторгов, чаяний, надежд разрывала Колю Бурова изнутри, требовала выплеска, лезла кашей из-под крышки. Он проснулся в ночи среди новых товарищей и соратников, сотрудников и единомышленников, хорошо, как хорошо, мы сила, мы можем повернуть мир к свету, все вместе, во главе с Ним, чтобы хорошо, чтобы ещё лучше, вместе, навсегда. Кто-то надсадно храпел, кто-то сопел, бормотал нечленораздельное, тепло, уютно, какие славные люди! Все вместе, все вместе с Ним, во благо, чтобы хорошо всем, повсюду, пусть, пусть…
— Коллега умер. Ты его не знаешь. Вот я и расстроился.
— Это как грибница, формирующая вокруг себя комфортную среду… — услышала она в трубке заворожённый голос Александры Викторовны. Затем бугорок отделился от основного тела студня и ринулся вниз вместе с жалом клеммы, а вслед за ним плотной соплей потянулась и остальная желеобразная масса.
Из-за слёз и пота, заливавших глаза, из-за старых глаз он не различал деталей.