— Кать… Тебе зачем это? — осторожно спросил я.
— Я помню, что обещал поговорить с ним. Просто пока не могу придумать, что сказать, чтобы это прозвучало убедительно от… от меня. Ну, то есть, будь я лет на десять постарше, я бы мог взять бутылку коньяка, прийти к нему, и всё такое. А так… Но я придумаю, обещаю.
— Сам не знаю, дядь Петя… У меня такие лютые внутренние конфликты…
— Так, мелочь… Я в субботу с пацанами завод грабил. И нас спалил Катин папаша, чтоб ему земля стекловатой была.
В результате на пробежку я забил, о завтраке вспомнил ближе к обеду, но зато получил исчёрканную тетрадку и остался весьма доволен собой. Теперь дайте мне сутки, чтобы всё это оформилось в голове, и завтра я вернусь в игру. К тридцати годам у меня будет целая библиотека охренительных текстов, только и ждущих, чтобы покорить мир. И уж теперь-то я знаю, как их правильно подать и что сделать, чтобы мир хотя бы заметил, что его пытаются покорить. Кате не придётся жалеть о своём выборе, мы с ней будем… Ну, может, не миллионерами, но людьми небедными.
— Прыгни с балкона — и у тебя столько же будет. А, забыл, у тебя же нет балкона. Ты живёшь на первом этаже. Лошара.