Письмо было на русском, и Рамона загнала его в переводчик.
«Не война, а идиотизм и порнография», – вспомнил Леха слова Ломакина.
– Так это ваша пила, comrade? Что же вы сразу не сказали? – обрадовался лейтенант. Его подчиненные старательно делали каменные лица. – Да проезжайте уже, ради бога!
«Избушка» дала длинную очередь, чуть-чуть поверх пикапов, самую малость, и немного повела стволами.
– Вот ты зануда! Мне надо вернуться в лабораторию так же, как ушла, – вломиться и диктовать свою волю. И восстановить там порядок. Кое-кого придется убить, к сожалению. Но это я сама, не волнуйся. Одолжу у тебя эту пукалку, ты же не откажешь…
– М-да… В общем, друзья мои, если вы сегодня вечером, сидя на берегу реки, так сказать, с блэкджеком и шлюхами, вдруг услышите вертолет, мой вам совет – без малейшего стеснения пугайтесь и бегите. Прыгайте в любую машину и гоните оттуда как можно дальше.