– Ты перегибаешь палку, – поморщился Артем, массируя виски и явно пытаясь разобраться, что ему делать с этой информацией.
Прибьют эту Веру, если возле Артема задержится, и всего дел. Тут не сокола – тут хищники поопасней. Хотя тоже охотятся ради удовольствия, а не для еды…
Сейчас он был даже не главой вуза, а зверем куда страшнее – любящим родителем.
То есть, сдавать исконное право на высоту всем, у кого окажется достаточно денег. Для большинства старых семейств это было настолько же дико, как отдать в аренду иные священные права, как ту же кровную месть или свободу от налогов. То, что достигалось потом и кровью поколений предков, теперь можно было купить – и это шокировало, не на шутку.
Я полюбил это строение. Мне было стыдно перед ним, когда поломался бетононасос, и этаж оставался залитым только наполовину до самого утра. Рядом успокаивали кураторы, что ничего страшного не произошло, и несущая плита получится нормальной, но на все последующие дни всегда дежурили две машины, а так же были достигнуты договоренности, что нас поддержат с бетоном, если наш поставщик поломается тоже. Качество работ курировалось независимой лабораторией, а приглашенная бригада сварщиков раньше занималась корпусами подводных лодок.
– Да ну… Я тут, может, душу изливаю. – Махнул он рукой.