— Согласна. Как мы с ним три месяца проживем? Мне его уже сейчас убить хочется!
Для собравшихся в тронном зале вопрос его хозяина прозвучал, пожалуй, несколько растерянно.
— Баба! Разреши, разреши! — Амали повисла на бабушке, обвив тонкими ручонками ее шею.
Че их наказывать? Они и так против меня — никто. Оно надо? Мне что, самоутверждения не хватает, что ли?
«А что? Раз, два — и за дверь ее? Это любовь?»
— Никогда не слышал такого слова, — покачал головой ректор, глядя на пальчики. — Вино с пузырьками у нас называется — игристое…