— Подвал-то, само собою, в академии имеется, и даже допросная в нем наличествует, но никто в ней курсантов на дыбу не вздергивает. Это… в некотором роде демонстрационное помещение, просто exemplar — того, что применялось, что применяется и того, что теперь использовать воспрещено; дверь открыта, и любой из курсантов старших курсов может войти, осмотреться. Никто, в целом, не возражал и в том случае, если приходило в голову испробовать.
— Сперва опроси мне свидетелей, — предупредил он, выходя; тот пробормотал ему вслед нечто, навряд ли являющееся напутственным благословением, судя по тону и краткости слов.
— Приворот, — улыбнулся Ланц, снова беря булавку и глядя на нее пристально. — Пошлейший. По всем правилам симпатического чародейства. Что такое, абориген? Что за растерянный вид? Вас чему обучали в вашей академии? Неужто о таком не рассказывали?
— Дрова можно будет выжимать, если все это не прекратится, — кивнул Курт, не оборачиваясь к начальству. — Однако же ухищрения вроде избыточного количества смол, масел или навесов лишь подчеркнут тот факт, и без того явный, что мы спешим, а стало быть — чего-то боимся. Что, в свою очередь, означает — неправы. Все, что нужно — простите меня за прямоту, наплевать на все; пусть идет, как идет. Надо лишь подсказать добрым горожанам верное истолкование происходящего.
— Как сказал ее дядюшка: а мне плевать. Пока я вел это дело, Керн не раз указал на то, что от моего прошлого никуда не денешься, что оно всегда со мной; она убийца, ты сказал? Преступница? Что ж, я тоже. Я уже готов был забыть это, но уж больно старательно мне напоминали. Выходит, Бруно, мы с нею два сапога пара. Стало быть, с нею у меня гораздо больше общего, чем с Ланцем, с Керном… со всем, что меня окружало до сего дня.
— Или ты хочешь, чтобы еще один твой арестованный обнаружился в петле?.. Если у вас всё, то — вон оба.