— Как сказал ее дядюшка: а мне плевать. Пока я вел это дело, Керн не раз указал на то, что от моего прошлого никуда не денешься, что оно всегда со мной; она убийца, ты сказал? Преступница? Что ж, я тоже. Я уже готов был забыть это, но уж больно старательно мне напоминали. Выходит, Бруно, мы с нею два сапога пара. Стало быть, с нею у меня гораздо больше общего, чем с Ланцем, с Керном… со всем, что меня окружало до сего дня.
— Или ты хочешь, чтобы еще один твой арестованный обнаружился в петле?.. Если у вас всё, то — вон оба.
— Остынь, Бруно, — вздохнул Курт тихо. — Никто нам не даст ничего из нее тянуть — видел делегацию у ворот Друденхауса?.. Без ее признания (по-настоящему добровольного) мы так и останемся с крамольной книжкой, которую, быть может, мы и подбросили, и набором булавок, которые вообще сами по себе ни о чем не говорят.
Маргарет тихо засмеялась, высвободившись из его рук, и нахмурилась, глядя на перевязанное предплечье.
— Она говорила правду, — перебил Курт. — Ты сам знаешь. И все прочее совпадает. Бруно снова оказался не так уж неправ, а?