— А-а! Череп! Понимаю! — Римлянин ухмыльнулся, и его собеседник тоже ухмыльнулся. Очень похоже.
Узнав, что над физиономией Сигисбарна трудился Вутерих, Фретила заметно огорчился. Даже сплюнул в сторону соседского плетня.
— Купался я, — равнодушно сказал Коршунов. — Все знают: я люблю купаться.
Более или менее пристойно вели себя те, кто обосновался во главе стола. Там устроился сам Одохар, а справа от него — Травстила.
«Эх, Генка, Генка… Что ж мне теперь делать? Живой ли ты?»
Еще крик. На этот раз с другого двора. И вой, послышавшийся сразу из многих мест.