— На самом деле, мы сами не понимаем, что происходит, — заговорил Гор, гоняя по тарелке какой-то маринованный овощ. — Буквально через несколько минут после нашего возвращения служба безопасности зафиксировала наблюдение за особняком. Не обычный присмотр местных властей, а каких-то абсолютно левых ребят. Мы попробовали проанализировать, что могло привлечь их внимание, но пока не нашли ничего стоящего. Так-то. Ясно одно, кто-то сильно заинтересовался одним из нас.
— Тир ан-Рауд гардаэр'Шаэр-и-Нилл, милейший мой племянник, куда делась твоя хваленая учтивость и выдержка! Прекрати брызгать на меня слюной, утопишь! И послушай старших, в кои-то веки. Во-первых, прежде чем вешать на него «полог», присмотрелся бы к его узору, юнец! Твой щит сгорел на нем во мгновение ока! Во-вторых, я не называл ему своего имени. Он знает меня как Гореса, ясно? — К концу тирады Горес перешел на гортанный рык, и племянник как-то резко стушевался. Дядюшка умел быть убедительным, когда хотел этого.
— Кто ты, человек? — проговорил глазастый рисс, обращаясь к Т'мору.
— Чушь. Горизонт чист, — нарочито ровным голосом вмешался «первый после бога».
— Ургова задница! Не зданий, придурок! А Высоких Домов! Это значит, здесь, в этом мире, и в нашем! Где бы из этих мест ты не находился, за все содеянное будешь отвечать по нашим обычаям! Понял? — взорвался Лир и, не дожидаясь ответа, махнул рукой в сторону послушно распахнувшихся дверей. — Иди отсюда. Мне работать надо!