— Я это знала! Знала! — повторяла она с глубокой убежденностью.
— Послушайте, — нетерпеливо сказал Равик. — Убирайтесь-ка отсюда! Эта женщина умерла, и ничего тут не изменишь. В своих переживаниях разберетесь сами. Идите ко всем чертям! Вас приговорят к году тюрьмы или патетически оправдают — какая разница? Пройдет несколько лет, и вы будете хвастать этой историей, набивать себе цену в глазах других женщин, домогаясь их милостей… Вон отсюда, идиот!
— Разменяешь завтра, пошлешь через две недели.
— Как и у женщин, Жоан. Мы ведаем смертью, вы — любовью. На этом стоит мир.
Она подошла к окну и посмотрела во двор отеля «Ланкастер». Могучий старый каштан простер к мокрому небу свои старые руки.
— Вот это я понимаю, — сказал он. — Как-никак двойной кальвадос. Хотите повторить?