— Зачем это вам? Я понял так, что вы не знаете его в лицо.
— Я не танцую, сударыня, — лениво ответило чадо. — Бросьте трепаться и дайте сигаретку.
— Олаф, — сказал он без выражения. — Олаф Анд-ва-ра-форс… Позовите.
— Н-нет, — сказало чадо. — Откуда? Мне было не до того. Только и оставалось — от тоски глушить водку.
— Но я же говорю вам: он убит. Умер. Его убили.
— Ничего такого не было, — решительно сказала Брюн. — Он чувствовал себя прекрасно.