— Нет, что вы! — Он замахал на меня руками. — Я имею в виду, что он… что ему это в общем нравилось, он же и сам немножко мистификатор, вы заметили? Как он говорит, знаете, таким особенным голосом, и это его знаменитое «позвольте мне погрузиться в прошлое…».
— Филин, — сказал я строго. — Хватит врать.
Он распахнул передо мною дверь четвертого номера.
— Нету здесь чемодана, — сказал я. — Давайте скорее.
Симонэ мгновенно ощутил себя подозреваемым, и все его эмоции тут же исчезли. Он перестал думать о госпоже Мозес. Он перестал думать о бедном Олафе. Теперь он думал только о себе.
— Черт возьми, — сказал я искренне, — сочувствую вам. Но обедать-то все-таки тоже нужно…