Тем временем пушки перестали стрелять. Броневики подобрались к линии траншей совсем близко. Внезапно над лугом прогремело «ура», и солдаты, опережая медлительные машины, рванулись вперед. Проскакивая в разрывы, проделанные снарядами в линии заграждения, они сыпались в траншеи. Оттуда донеслась стрельба. Подъехавшие броневики, сминая натянутую на колья колючую проволоку, двинулись вдоль траншей, поливая их из пулеметов.
Выйдя от ювелира, я отыскал книжный магазин, где долго рылся в медицинских книгах и журналах. Часть из них были на иностранных языках. Я выбрал английские и немецкие. Эти языки я знаю — мать преподавала их школе и приохотила единственного сына. В своем мире я регулярно читал статьи на медицинских сайтах — без этого теряешь квалификацию. А вот французского не знаю, а он здесь самый распространенный из иностранных языков. Журналы и книги на нем пришлось отложить. Но и так набралась стопка. Расплатившись, я вышел из магазина, поймал извозчика и поехал к нашему временному пристанищу, где встретил Карловича и Леопольда — они вернулись из госпиталя. Ждали только меня. Мы сели за стол. Кухарка у Леопольда оказалась замечательной. Селянка, бараньи котлеты на косточке, судак по-польски… И крымский коньяк… По сравнению с ним, шмурдяк, который продается в моем мире — помои. Не в том мире я жил. Свою квартирку строил за счет жилищного сертификата от Министерства обороны. Его все равно не хватило, пришлось брать кредит. За кредиты были куплены машина и мебель. Леопольд же имел собственный дом, содержал прислугу и выезд, то есть коляску с лошадью. Управлял ею кучер. И это обычный врач! Правда, хороший. Как я понял из разговоров, кроме службы в госпитале, Леопольд имел частную практику, которая приносила немалый доход. Будь у доктора семья, он, возможно, жил бы скромнее, но Леопольд, как и Карлович, оказался старым холостяком.
— Как вам новый начальник, Николай Семенович?
— Эти схемы я оставлю здесь, — успокаиваю любопытных. — Любой сможет их рассмотреть позже, а пока отвечу на ваши вопросы.
— Мы в ответе за тех, кого приручили, — улыбнулся он. — У китайцев говорят так: если ты спас жизнь человеку, то в ответе за него до конца дней. Поскольку вмешался в его Судьбу.
— Лицо, добровольно отказавшееся помогать противнику, освобождается от наказания.