— Лицо, добровольно отказавшееся помогать противнику, освобождается от наказания.
Кивает и убегает. Идем коридором. Навстречу несется казак в плоской фуражке. Замечает нас и подскакивает.
Через два дня после этого разговора в лазарет привезли раненых. Немцы вели беспокоящий огонь, снаряд угодил в русскую траншею. Двух солдат убило, троих ранило. Одному из них осколок размозжил голень. Даже в моем мире это кончилось бы ампутацией, здесь и говорить нечего. Под надзором Карловича я удалил солдату ногу.
— Я берусь организовать первый на фронте санитарный батальон. Уточнить его штаты, практику работы. Если вас беспокоит моя судьба, то даю обещание не лезть под пули. Во-первых, глупо. Во-вторых, не моя обязанность.
— Вас ничего не удивило в истории с германским резидентом? — спросил, встав перед подчиненным.
— Хорошее последствие. Тебя не мешает подкормить. Совсем отощала.