Конечно, он не обратил на мой вопрос никакого внимания. Просто не услышал меня. Напряжение ушло с его лица, снова утонуло в аристократической одутловатости, рыжие веки наползли на глаза, и он усиленно засопел потухшей трубкой.
Вечеровский пристально смотрел на него рыжими глазами.
— Ты рассказывай, — приказал вдруг мальчик, ткнув в сторону Малянова пальцем.
— Э… — промямлил Малянов, вторично покрываясь холодным потом. — На английском, надо полагать…
— Валя, — нерешительно вмешался Захар, — а может быть, тут действительно что-нибудь другое?
По кухне прекрасно запахло кофе. Малянов уселся поудобнее. Рассказать или не стоит? В этой сверкающей ароматной кухне, где было так прохладно, несмотря на ослепительное солнце, где всегда все стояло на своих местах и все было самого высшего качества — на мировом уровне или несколько выше, — здесь все события прошедших суток казались особенно нелепыми, дикими, неправдоподобными… нечистоплотными какими-то.