— Ты рассказывай, — приказал вдруг мальчик, ткнув в сторону Малянова пальцем.
— Э… — промямлил Малянов, вторично покрываясь холодным потом. — На английском, надо полагать…
— Валя, — нерешительно вмешался Захар, — а может быть, тут действительно что-нибудь другое?
По кухне прекрасно запахло кофе. Малянов уселся поудобнее. Рассказать или не стоит? В этой сверкающей ароматной кухне, где было так прохладно, несмотря на ослепительное солнце, где всегда все стояло на своих местах и все было самого высшего качества — на мировом уровне или несколько выше, — здесь все события прошедших суток казались особенно нелепыми, дикими, неправдоподобными… нечистоплотными какими-то.
— Але! — заорал Малянов. — Валька, слушай…
— Причем он вполне мог о своей работе думать, — продолжал Захар, — читать материалы, даже, по-моему, рассказывать про нее мог… впрочем, этого я не помню, врать не буду… Но вот писать — это было невозможно. Я вот сейчас после ваших, Митя, слов…