…Медальон всё так же удобно лежал на ладони. Декан поднёс его к глазам, всматриваясь изо всех сил — ржавчины не было. Ни точки, ни пятнышка — однако предчувствие беды наливалось и зрело, как яблоко, как нарыв.
— Да он пьяный! — крикнули из последних зрительских рядов. — Он же угробит девчонку, дурачьё!
В сером кольце плащеносцев мелькнуло огненно-красное одеяние знакомого Эгерту карлика; потом из-за неподвижных, будто каменных спин поднялся сноп дыма, и, словно возносимый его клубами, над площадью поднялся Магистр. Возможно, один лишь Солль догадался, что это именно Магистр — все остальные увидели только белый шар всклокоченных седин, взошедший, как луна, над зубчатой стеной из капюшонов.
Тория больно дёрнула себя за падающую на лоб прядку. Заслоняя друг друга, перед глазами её зарябили воспоминания — из тех, которые лучше бы позабыть.
Тогда, обо всём догадавшись, он обнял её так крепко и так нежно, как никогда ещё не обнимал. Всё ещё полная страха и скованности, она благодарно всхлипнула — объяснять, оказывается, ничего не надо.
Всё ещё продолжая улыбаться, Эгерт обернулся к двери. На пороге, округлив глаза, стоял изумлённый Лис и тоже улыбался — от уха до уха.