Я не очень уверен, что это так уж здорово.
Лизель из коридора было видно осунувшееся лицо чужака, а позади него — беспокойство, будто пачкотня, намалеванное на Мамином лице.
Мужчина сделал несколько мелких шагов и скоро определил, что это падает.
— Ш-ш, давай потише! — Но он все равно похохотал, записал слово и дополнил очередным рисунком.
Дома Лизель сразу направилась к себе в спальню. Положила мяч в изножье Максовой кровати.
— Мама? — Еще раз. — Мама, ты мне руку раздавишь!