– Hет, это только для лошадки. – Мое терпение начинало истощаться. Смолка, догадавшись, что ее обманывают, отвернулась с оскорбленным видом.
Пронзительный, испытующий и дерзкий взгляд каленой спицей прожег его до самого затылка.
– Hе валяйте дурака, вставайте! – Рассмеялась я, и добавила, скорчив злобную мину. – А этот не по годам смышленый ребенок сейчас у меня получит по первое число!
Много. Слишком много. Как говаривал один знакомый пастух, чем больше отара, тем вольготнее волку. Ты с одной стороны стада, он с другой. Ты его видишь – и он тебя видит, и оба вы отлично понимаете, что ты не успеешь обежать отару, чтобы помешать хищнику прикончить тройку-другую овечек.
Hевидимый загрызень так увлекся трапезой, что мне пришлось деликатно кашлянуть (ничего лучше не пришло в голову), совершенно напрасно привлекая его внимание.
Труп мельника подергивался на истоптанном, окровавленном снегу, вокруг него в радиусе пяти локтей, как рассыпанные клюквинки, алели глубоко в снегу единичные капли крови.