– А хотите, я сейчас расскажу вам, что именно почудилось нашему великому физику?
Он сидел в своем кресле, широкий, кряжистый, жовиальный, невыносимо довольный собой.
– Вольно, – сказал я, и мы пожали друг другу руки.
Увидев меня, он сильно вздрогнул и приостановился.
– Ну, – сказал я. – а что скажет по этому поводу наука?
– Да. А что делать? – Чадо по-прежнему, видимо, по старой привычке, старательно избегало родовых окончаний.