— А зачем тебе сражаться? Или ты бандитка, прячущаяся по подворотням, в поисках кому бы перерезать горло? — Он вздохнул. — Прежде чем ты выпьешь из холодной чаши, ты должна отречься от всего кем ты была во имя Него, Многоликого. От своего тела. Души. От себя. Если ты не можешь заставить себя это сделать, ты должна уйти.
— Воробьям не нужны деньги, — ответил септон.
— Этим все не закончится. — Сказал он Петиру словно Сансы не существовало на свете. — Мой кузен захочет допросить певца лично.
— Всякий раз, когда я ухожу из «Угря» у меня в кармане бренчит серебро, — хвастался он, — в некоторые дни там бывают капитаны и судовладельцы. — Они прошли по маленькому мосту и продолжили свой путь по извилистым глухим закоулкам, вслед за удлиняющимися тенями. — Скоро я буду петь в Пурпурной Гавани, а после и Дворце Морских Владык, — распинался Дарион. Тележка Кошки клацала по булыжникам мостовой, выбивая свою дребезжащую музыку. — Вчера я давился селедкой со шлюхами, а через год буду наслаждаться императорскими крабами вместе с куртизанками.
— Но все трое могут и не быть виновны, — предположила леди Мерривезер. — А что, может и хорошо, если одна из них не принимала в этом участия. Если она будет возмущена и уязвлена тем, что ей откроется…
«Он хочет меня запугать». — Решила Арья. — «Так же, как он проделал с червяком».