– Я умоляю тебя, – жалобно попросила Маргарита, – не говори так. За что же ты меня терзаешь? Ведь ты знаешь, что я всю жизнь вложила в эту твою работу. – Маргарита добавила еще, обратившись к Воланду: – Не слушайте его, мессир, он слишком замучен.
– Вылезай! Партия отменяется. Прибыла гостья.
– Так, стало быть, в Арбатский подвал? А кто же будет писать? А мечтания, вдохновение?
– Э, Канавкин, – укоризненно-ласково сказал конферансье, – а я-то еще похвалил его! На-те, взял да и засбоил ни с того ни с сего! Нелепо это, Канавкин! Ведь я только что говорил про глаза. Ведь видно, что у тетки есть. Ну, чего вы нас зря терзаете?
– А хорошо было бы... – чуть слышно сквозь зубы сказал Римский.
По лестнице подымались двое последних гостей.