— Заткни глотку и жди пока спросят, — крикнул Штейнбреннер.
— Понятия не имею. Разве что ее сумели подкупить. Это второе, чему за последние десять лет мы научились в совершенстве.
— Он был нашим учителем истории и закона божьего.
Он опять принялся ходить взад и вперед. Казалось, ночь стала глубже и зрелее. Дневная усталость, особое вечернее настроение и решимость на время позабыть о прошлом, — все это вызывало в нем мягкую взволнованность и трепетное ожидание.
Альфонс усмехнулся. Потом поднял, голову и потянул носом.
— Поскорее бы выйти отсюда! — прошептала она. — Тут можно задохнуться!