— Давай-ка отсюда, дед, — сказал жандарм, сопровождавший фельдшера. — Что, оглох?
У Гребера сжало горло. — Там люди из этого дома? Комендант МПВО сказал, что здесь больше никто не жил.
— Свинство? Почему же свинство? — Плешивый сделал протестующий жест. — Время теперь военное, это понимать надо. А ребенок-то кто? Мальчик или девочка?
— Да, но они охлаждаются. У нас этого нет. А того и гляди начнется жара. Если будет еще несколько налетов кряду, да пойдут солнечные дни, нам грозит катастрофа. Придется рыть братские могилы.
— Я тоже. Я только не хотел признаваться, потому что пока у нас его не может быть.
— Еще один кон, — объяснил Штокман. — Мы скоро кончим.