— Ладно, пусть русские. Возьми винтовку. Держи ее наготове. Сначала по очереди выпустим женщин.
— Да, это подпись Гильдебрандта, — подтвердил он. — Я ее знаю. Но вы все-таки не имеете права ходить здесь. Это запрещено. Ничего не поделаешь. Очень жаль, что брошка пропала.
Она открыла окно. Вой сирен ворвался в комнату и наполнил ее. Фигура девушки темнела на фоне бледного рассеянного света, вливавшегося в окно, она накинула крючки на оконные створки: при открытых окнах стекла легче выдерживают взрывную волну. Затем вернулась к Греберу. Казалось, завывание сирен, как бурный поток, гонит ее перед собой.
Гребер повторил свою ложь. Он видел, что Элизабет уже прошла половину шеренги.
— Мне страшно, — сказала она. — Несмотря на хорошее вино и все благие намерения.
Гребер вытащил из кармана шинели книгу, подаренную ему Польманом.