— Быстрее, — торопил Мрак напряженно. — Лапы разбросал, скотина! Не переступишь… Просыпается.
Олег бил палицей, как показалось Таргитаю, по траве. Там был хвост, а Таргитай с разбега споткнулся о скользкое бревно, упал, ухватился за крупные пластинки, похожие на чешуйки сосновых шишек, только размером с ладонь. Это было туловище, а Мрак сражался шагах в десяти, где была голова.
Всадники шныряли по обеим сторонам дороги, возвращались с зайцами, перепелками. Один примчался во весь опор, замахал еще издали, и караван послушно свернул к едва заметным отсюда деревьям. Горбатые звери впервые ускорили шаг, зачуяв отдых.
— Люди…— прошептали его обескровленные губы. — Все еще люди… Волхв, оборотень и певец… Или это знак? Я был когда-то волхвом, оборотнем и даже певцом… Правда, песни складывал хилые, в перевертничестве был чересчур горяч — обращался то в бера, то в рысь вместо благородного волка, а то и в коршуна… Зато волхвом был первым…
— Терпимо. Налегайте, неженки! Только кости не глотайте. Я не волхв, травами отхаживать не буду. Так по спине шарахну, что заодно и ваши косточки вылетят.
— Все народы, кроме великих киммеров, бродяги! Лишь мы ездим по праву. Степь наша!