– Да. Мы вернулись к Тому. Том взял с меня слово, что я тебе не скажу. Он думал, ты страшно рассердишься.
(«Ну, теперь уж я дотерплю до конца. Все изменится, когда мы вернемся в Лондон. Нельзя показывать, как я несчастна. Нужно делать вид, что всё в порядке».)
Джулия глубоко вздохнула. Её обрадовало, что он так нежно её обнимает, но было ужасно жалко себя.
– Если бы ты только знал, как я страдала, когда ты болел. Не представляю, что бы со мной было, если бы ты умер.
«Черта лысого она получит что-нибудь в моем театре, – подумала Джулия, когда та ушла. – Грязная шлюха, совратить моего сыночка! Бедный ягненочек. Стыд и срам, да и только; таких надо карать по всей строгости закона».
В день отъезда Роджера Том позвонил ей из конторы.