Еще полчаса — и они уже в квартире Бернарда. Он проглотил сразу четыре таблетки сомы, включил телевизор и радио и стал раздеваться.
«Что верно, то верно — сногсшибательная», — подумал репортер, когда по возвращении в Лондон прочел заголовок. Осторожненько, морщась от боли, он сел обедать.
— К чему весь тарарам, прими-ка сомы грамм. — И, посмеиваясь, они вышли из раздевальной.
В третье свое посещенье Дикаря Гельмгольц прочел ему злополучный стишок.
— Да бери ты, — не отставал Генри Фостер, — бери.
— Говорят, говорят, — передразнила Ленайна.