И она тоже выпрямилась, расправила на плечах оборки и немного покусала губы.
— Убить? Меня? Ho… зачем? — она даже растерялась.
— Мессир Форстер… помог мне с… корзинкой, — Габриэль хотела возмутиться такой откровенной лжи, но потом передумала: у неё будет ещё время высказать всё непрошеному гостю, — папа, я сейчас схожу за лекарем.
И его рука легла ей на талию, привлекая к себе так, что сердце у неё ушло в пятки.
Впрочем, как и ожидалось, Ханна всё отрицала. Но Габриэль и не рассчитывала на то, что помощница Форстера сознается в своём преступлении. Она говорила с ней тихо, так, чтобы никто не услышал предмет их беседы.
Убить её? Милость божья, он же это не всерьёз?