Убить её? Милость божья, он же это не всерьёз?
Та стояла бледная и глаза её сделались совсем тёмными.
Она медленно, выводя букву за буквой, написала его имя, а потом ещё раз, и ещё… произнося мысленно, и будто пробуя его на вкус. И тут же, словно устыдившись того, что сделала, быстро скомкала бумагу, и в сердцах бросила её в пустой камин.
И, разумеется, против пирожных из кондитерской мэтра Эспозито сердце Кармэлы устоять не могло. Да и как было устоять перед нежнейшим розовым кремом, в недрах которого прятались кусочки бисквита, пропитанные сладким вишнёвым ликёром?
Но когда Габриэль села писать письмо Фрэн, то обнаружила, что бумаги хозяин Волхарда пожертвовал ровно два листочка.
Она шла по раскисшей от дождя тропинке обуреваемая противоречивыми чувствами. И всё, что произошло только что было безумно, волнующе и странно. Дойдя до моста через озеро, она увидела Натана, который ехал в двуколке стоя, разглядывая окрестные заросли и выкрикивая имя мессира Форстера, и помахала ему рукой. И только в этот момент поняла, насколько она разбита, измучена и устала.