– Насколько я понимаю, исцелил тебя именно наш алмаз неграненый? – Даор вопросительно выгнул брови, слегка кивнув Рине.
В парадной анфиладе Рина была больше сосредоточена на своих мелких страхах, а вот того, что действительно стоило внимания, не замечала. Из общей массы любопытных, жадных, заинтересованных взглядов толпы я то и дело выхватывал другие – спокойные, оценивающие, сосредоточенные. Члены регентского совета и те, кому не досталось в нем места. Эмиссары разных весомых личностей, а по-простому – шпионы; живые глаза и уши, хозяева которых до поры оставались в тени. И те, кого я не узнавал или не успевал заметить.
За мелкие преступления Мертвая Голова не грозила, да и не каждого убийцу ожидали эти стены. Сюда отправлялись худшие отбросы общества, смертники, и отсюда уже никто не выходил. Форт мог вместить едва ли больше сотни заключенных и обычно стоял полупустым.
Ив прав. А я… действительно дура, наивная дура.
– Ты действительно полагаешь, что осиротевшему в двенадцать лет мальчишке от этого легче? – я вопросительно вскинул брови.
– Но не буду лезть в душу, – она медленно качнула головой. – Во всяком случае, не сейчас. Если бы ты хотел и мог, рассказал бы сам. Не думаю, что кого-то из нас ты считаешь недостойным доверия, и если молчишь – значит, так надо. Ладно, пойду я, пожалуй, пока никто не хватился. И за Риной пригляжу, не волнуйся. Она правда хорошая, мне понравилась.