Дождались старосту и священника и рванули вдоль улицы.
— Но это же не немота? — она проявила интерес к жизни, и я готова была препарировать парня, лишь бы этот слабый огонек в зеленых глазах не потух.
— Я нашла твой дорожный список, немного вот расширила — она кивнула на четыре гигантских чемодана.
Он ошеломленно смотрит на мумию, опутанную бинтами с трубочками, торчащими из ноздрей, которые, наконец, вернулись на положенное место. Стому Люся закрыла, поэтому спал он очень тихо. Сама по сто раз перепроверяла, дышит ли.
«И Вы, господинъ Калачевъ, попали въ ея цѣпкіе ручки?»
Дома я зашла в ту гостевую, в которой летом выхаживала Тюхтяева, вытянулась на кровати и попыталась восстановить в памяти тот суматошный, но счастливый период. Со стены слегка равнодушно взирала озорница в перьях, а прототип искал смысл в дальнейшем существовании. Вселенная уже не первый раз намекает, что подвиги на любовном фронте мне удаются все хуже и хуже, так что стоит сделать выводы и сконцентрироваться на тех задачах, о которых я думала раньше. Мечталось же победить все плохое во имя всего хорошего? Самое время начинать.