2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
Механизм генетического наследования склонности к чему-либо до конца не изучен, но нельзя не обратить внимания на возможную связь между наличием в роду Ленина нескольких профессиональных шляпников и прослеживающимся на протяжении всей его жизни обостренным интересом к головным уборам; не исключено, впрочем, что это связано с особенностями строения его черепа и дефицитом волосяного покрова. Так или эдак, ВИ активно экспериментирует в этой области – далеко не ограничиваясь хрестоматийной тиарой пролетарского вождя (которая, вопреки слухам о том, что он впервые приобрел нечто подобное в Стокгольмском универмаге в апреле 1917-го перед въездом в Россию, появилась на его голове много раньше; Тыркова-Вильямс, подруга Крупской и затем деятельница кадетской партии, ненавидевшая Ленина и сподобившаяся его шутливого обещания вешать таких, как она, на фонарях, вспоминает, что однажды в 1904 году в Женеве он провожал ее к трамваю и перед выходом из дома надел потертую рабочую кепку). Видимо, пользуясь этим типом головного убора много лет, Ленин составил для себя некую таблицу уместности использования того или иного его подвида в разных ситуациях – и менял его в зависимости от конкретных обстоятельств, превратившись к концу жизни в виртуоза по этой части. Так, один из спутников Ленина на конгрессе III Интернационала обратил внимание, что, направляясь в Смольный, на выходе из подъезда Таврического дворца, «В. И. быстро снял с головы черную кепку и одновременно вытащил из кармана – надел белую. Все это он проделал в один момент. Мало кто это и заметил. Тут я подумал, вот конспиратор».
Просмотров: 5
Подрастерявший былой магнетизм и уже неспособный притягивать орды туристов, Дом окружен разными квазистаринными объектами – вроде «Музея Почты», «Мелочной лавки» и т. п., которые в комплексе представляют собой интерес как фрагмент «старинного русского города», где, по странному стечению обстоятельств, дерево оказалось прочнее камня. Заповедник весь музеефицирован, но здесь нет ощущения, что вы провалились в пятидесятипятитомник; живописные дрова в изобилии, но атмосферы «Ленинлэнда» – как в диккенсовском Лондоне или даже валландеровском Истаде – не возникает.
Просмотров: 6
Она тоже была жертвой Гражданской войны; тоже «сопутствующий ущерб».
Просмотров: 11
Ленин, сам не претендовавший на роль народного трибуна и предпочитавший закулисную работу в среде профессиональных политиков, давно мечтал найти партии «лицо», фронтмена, сознательного пролетария, который транслировал бы его идеи массам, – гибрид Ивана Бабушкина и Георгия Гапона; кого-то вроде Бебеля при Марксе. В 1912-м ему показалось, что на эту роль идеально годится Малиновский: харизматичный пролетарский вождь-самородок, умный, по-хорошему наглый, способный растолкать толпу локтями, моментально завоевать всеобщую симпатию, взять дело в свои руки; да еще и блестящий – в своем классе – оратор, из тех, кого достаточно снабдить тезисами – а уж дальше он сам, экспромтом, додумается, как закончить выступление в Думе – например, на заседании по утверждению сметы Министерства торговли: «Ни гроша правительству, руки которого обагрены кровью ленских рабочих!» Явный «роман» Малиновского с Лениным – в начале 1914-го Ленин привез его во Францию и Бельгию уже из Кракова и «возился с ним, как с жеребенком» – привлекал к себе гораздо больше внимания, чем дружеские отношения ВИ с ИФ; Малиновский смотрел на Ленина «влюбленным взглядом», прислушивался к каждому его слову, никогда не перечил и успел выучиться нескольким тактическим трюкам – например, что всегда выгоднее делать вид, что ты левее кого-то, кто похож на тебя, но мешает тебе. Именно Малиновский был самым последовательным сторонником Ленина по линии раскола партии – ни в коем случае не объединяться с «ликвидаторами»; вот только, как потом выяснилось, линию на углубление раскола ему задавали в полиции; и, разумеется, поразительное совпадение задач Ленина и охранки – любой ценой помешать объединению социал-демократических сил – вызвало пристальный интерес следователей, разбиравших весной 1917-го дело «Малиновский против русской революции».
Просмотров: 4
Сначала делегаты едва не передрались после того, как Ленин, приказавший «рассредоточиться по разным местам», распорядился выделить кого-нибудь, кто бы поселился с ним; большевика, кому выпало по жребию, – тот бесновался от восторга: «На мою долю выпало, на мою долю!» – он забраковал: «Э нет, батенька, вы же большой анархист по натуре. Боюсь, не поладим», после чего, вопреки всем демократическим процедурам, ткнул в делегата, которого сам выбрал, – «пойдете со мной». Потом некоторые чересчур совестливые депутаты пробовали бунтовать против статуса собрания, требуя обозначить его как можно скромнее – и уж тем более не выбирать самим Центральный комитет – вы что?!! Затем Ленин – после того, как вечером в одном пиджаке ушел в одиночку кататься на коньках, – заболел, и пришлось вызывать к нему Семашко. Семашко, разумеется, приехал на конференцию не в качестве врача, а в качестве большевика: он сделал доклад о страховании рабочих, особенно уместный здесь, в городе, где в одной из страховых компаний работал человек, умудрившийся изобрести то, что сейчас известно как строительная каска (за это открытие, которое уберегло многих рабочих от смертельных производственных травм, его даже наградили медалью Американского общества техники безопасности; пражанина этого звали Франц Кафка; еще одно странное совпадение состоит в том, что, по утверждению Мирослава Иванова, автора дотошного журналистского расследования «Ленин в Праге», главный герой, возможно, проживал в январе 1912-го на квартире у некоего Франца Кафка; совпадение, разумеется).
Просмотров: 3
Бросаться навстречу 41-летнему мужчине «забрать у него ведра»?! Наши протесты – видите ли, не отдает?! Это правда не секта? А если все же нет, то что тогда?
Просмотров: 5