Началось. Маринка опять сбежала, вот он и психует.
– У тебя разрешение есть? Нет. Всё, вопрос…
– Да ты что, обиделся? – всполошился Серый. – Не обижайся, на, я ж любя, они ж крутые там такие чуваки были…
Андрюха мне позвонил пару раз, мы душевно поболтали, я сослался на дела и пообещал позвонить попозже. И не то чтобы обманул – просто сразу не успел. А потом не до того стало.
Про десятую печь знала вся литейка. Печь была знаменитая и злосчастная.
Вместо ответа батек перестал шуршать, подышал вхолостую, медленно сполз ко мне и присел рядом, тяжело сопя. Я на ощупь сунул ему в руки несколько яблочек и огурцов, накрыл своим чуть согретым, кажется, коконом, спросил, где стекло, покорно выслушал несколько ЦУ, вполз на лестницу, пригляделся, как велели, ухватил плотно, чтобы не скользил, длинный осколок и принялся так же размеренно, как батек, водить острием по чуть распахнувшейся, кажется, щелочке между досками.