Я не возражал. Она подошла к проигрывателю, на котором уже стояла пластинка. Игла нашла канавку, и из колонок донеслось характерное потрескивание.
— Если ты будешь со мной танцевать. Весь вечер. Каждый танец, какой мне захочется.
— А я на диете. Давай-давай, чтобы все съел. А то я потом грызть начну, стану толстой и некрасивой.
В этот момент я даже не чувствовал боли — все пожрал липкий, противный, бесконечно расползающийся страх. Я не воспринимал их вопли, страшные ругательства. В голове колотилась лишь одна мысль: «Этого не может быть!» Да, я до последнего не верил, что происходящее реально.
Маша рассказала мне о том, что случилось в понедельник. Рассказ был недолгим.
— Знаешь, что в панках зашибись? Им можно всю правду говорить. Так что давай, смелее!