– Я хочу увидеть это! – потребовал министр обороны, и разведчик начал увеличивать картинку.
– Сигтруда, почему ты сама не выйдешь за мужа? Ты самая красивая Валькирия в Пограничной, столько славных воинов предлагали тебе супружеский союз… Это был бы очень красивый праздник! Вся Даарийская группировка Мира Пограничной обрадуется этому событию!
Пока Мше обдумывала варианты будущей многоходовой интриги, Чёрный адмирал отвёл от космических крепостей часть сил и бросил их на прорыв. Следом за ними отправились десантные флоты и эскадрилья её разведчиков. Гражданская орава Сияющих ожидаемо попыталась бросить всё и перехватить десант, но адмирал оказался тупым не безнадёжно. Он немедленно начал наносить орбитальные удары по поверхности планеты, и Сияющие задергались, распыляя силы между десантом и флотами орбитальных бомбардировщиков. На поверхности земного шара начали вырастать термоядерные грибы, и Сияющие ринулись в самоубийственную контратаку, надеясь дотянуться до всех противников сразу. Кинжальный огонь флота в считаные секунды проредил их количество наполовину, но орбитальную бомбардировку всё же пришлось прекратить, чтобы не терять корабли. Смысла в этом уже не было – первый из десантных флотов пошёл на снижение. И тут же оказался под огнём, плотным настолько, что полностью разлетелся в клочья за полминуты.
Алина подала на Кристалл Тонкой Настройки следующий импульс и принялась тщательно выверенными энергопотоками корректировать атомарную решётку резонатора Кристалла пилотского поста. Любой такой Кристалл устанавливается на корабль в стандартных настройках атомарных решёток всех своих узлов и каскадов. Ведь каждый Сияющий уникален и имеет свой собственный, ни на что не похожий энергопоток. Наставники говорили, что если очень долго жить в низкоэнергонном пространстве, то с течением поколений мощь биоэнергетического потока падает, силовые поля деформируются, теряя силу или исчезая вовсе, но уникальность энергоконтура всё равно остаётся и выражается в деформации кожи на самых чувствительных к энергопотоку местах – ладонях и пальцах. На них образуется какой-то узор. Наставники даже показывали изображения ладоней представителей некоторых низкоэнергонных рас. Жутко мятые ладони, исчерканные кожными складками разной величины, вплоть до мельчайших. Но рисунок на них действительно был – кривой, некрасивый, но при этом индивидуальный. Но дела Тёмных Алину интересуют мало, сейчас важно отрегулировать коэффициент слияния пилота с кораблём до максимального.
– Я согласен с тобой, – Харальд закончил сравнение отпечатков и задумчиво добавил: – Обмануть Всерада для Бессмертного не составило труда. Всерад – гражданский, он впервые столкнулся с коварством Тёмных лицом к лицу. К тому же он – Туле, а Род Туле по природе своей коммуникабелен и терпелив. Их Галактика – первый Мир, находящийся вне эпицентра высоких энергий, в котором Сияющие столкнулись с другими Светлыми расами. До этого Сияющим ни разу не приходилось делить Галактики с кем-либо. За несколько миллиардов лет Туле выработали у себя способность всегда находить общий язык с не-Сияющими, и это подвело Всерада. Он поверил Тёмному на слово и искренне пытался помочь ему ради прекращения кровопролития хотя бы на малую толику.
– В защиту!!!.. – ослепительная вспышка миниатюрного солнца прямо перед собой заставила Алину бросить все силы на удержание от разрушения звенящего от запредельного напряжения личного энергоконтура. Всё вокруг утонуло в пламени, и броня Валькирии вспыхнула сиянием, интенсивность которого находилась на грани самораспада вещества. Укрывающие Алину защитные поля лопнули, поглотив большую часть смертоносной энергии, остальное стальным тараном ударило в Валькирию. Время словно перешло со стремительного полёта на усталое ползание, замедляя всё вокруг, и в голове ярким лучом вспыхнула мысль: если сейчас она не поглотит удар, Торбранд погибнет, так и не добравшись до реактора. И смерть её возлюбленного будет напрасной, как и её собственная. Алина гигантским усилием воли сдавила раздирающий её изнутри шквал избыточной энергии, и личный контур стабилизировался, запирая в себе потенциал, объем которого превосходил предельную ёмкость. Лопающиеся ткани головного мозга отозвались болью, смешной в сравнении с рвущимися в куски нервами, и сознание неожиданно прояснилось. Она удержала. Алина улыбнулась. Она удержала больше, чем в её силах. И он жив. Она обещала, что никто не заберёт его у неё, и она исполнит обещанное. Среди лениво бурлящего, словно в замедленном изображении, огненного океана, заполонившего окружающее пространство, возник образ матери. Нежана смотрела на неё с немым вопросом, тщетно пытаясь скрыть тревогу за судьбу дочери.