– Это вы подложили ему на стол дневник солдата армии каджа? Потому что я хорошо знаю Ефрема: он ни за что не пропустил бы документ такой важности.
– Простите, но мне пора, – говорит она, открывает дверь, проскальзывает внутрь и запирает ее за собой.
– Это потому, что в то время я его еще не построил.
Шара чувствует, как в животе шевелится что-то холодное. Это ужас.
Шара отставляет в сторону чашку и откидывается в кресле. Очень хочется верить, что она никак не может разобраться с запиской просто потому, что шифр сложный. На самом же деле она не желает себе признаться в том, что просто не может сосредоточиться. И думает о другом.
И тут лед под ним накреняется, как детские качельки, и его подкидывает футов на сорок. А потом над ним смыкаются холод и вода.