– Все потому, что городом правит не барон Белиш, а гильдия. А ей, с недавних пор, руководит наш знакомый – Безух. Сечешь, десятник?
Несмотря на частые патрули, никто из местной стражи нас не останавливал, зыркали разве что. Связываться с явным благородным и его дружинниками после понесенных потерь в разборках с гильдией никто охоты не испытывал. Тем паче простые воры в полной броне и конными по нешироким городским улицам не перемещаются. На это только самодуры дворяне способны. Так что спутать нас мог лишь умственно отсталый или слепой.
Попытка встать не увенчалась успехом. Накатила слабость. Непослушное тело откинулось обратно на подушку.
Теперь он воочию убедился в тяжести болезни и не на шутку испугался. Ведь и на нем, возможно, лежит вина за здоровье господина. А если его состояние ухудшится и старый барон возложит вину за это на механика-недотепу? Меньшее, что его тогда ждет: отберут наградные деньги, в худшем же случае – казнят за совокупность проступков. От осознания пришедших в голову мыслей механик поежился. Теперь точно: единственное его спасение – как можно быстрее постараться привести в норму разум наследника.
Десятник тихо выругался и подошел к сидящему на полу у стены металлическому голему. Последнему голему дружины.
– Бран, ударь тараном, – велел колдуну. В этот раз я полностью отдавал себе отчет и ни секунды не сомневался в приказе. В конце концов, чего я должен жалеть тех, кто стремится всеми силами прикончить меня, своего господина, и верных мне воинов. Конечно, где-то на периферии сознания теплилась жалостливая мысль, но ее перевешивал аргумент, что если сейчас не вернуть контроль, работая жестко или даже жестоко, то в будущем ситуация может ухудшиться. Слабый хозяин, будь он хоть трижды добрым и справедливым, никому не нужен. Не в этом мире уж точно. Всегда найдется тот, кто решит проверить бастионы на прочность. Это печально, но это данность.