Но Алджи, по — видимому, и сам всё прекрасно понимал. И был слишком умён, чтобы делать мне на том этапе подобные подарки. Зато точно просчитал, от чего именно я никак не смогу отказаться. И, что самое главное, не только не смогу, но и не захочу.
— И всегда стоите на этом месте? — продолжала допытываться я.
Вспомнив о деталях последнего, я поморщилась.
— Ты говорил, что есть ещё второй вариант, — напомнила я.
И вот наступил долгожданный момент. Громкий топот копыт и восторженные возгласы счастливчиков, поджидавших на той самой улице, по которой проехала кавалькада, возвестили о приближении высокого гостя. Люди начали швырять цветы; правда, попадали всё больше в спины городских стражей, но те, похоже, были не в обиде. Случалось, что им в спины кидали предметы похуже. Наконец, из проёма между домами показалась карета. Роскошная, золочёная, с бархатными занавесками на окошках. Справа и слева от неё ехало по четыре охранника, действительно в необычных парадных мундирах. Занавеска на одном из окошек отдёрнулась, и восторженная публика (во всяком случае, счастливчики, пробившиеся в первые ряды), получила возможность увидеть лицо самого Тибелла, который улыбался и махал собравшимся рукой. Карета, как и положено в подобных случаях, замедлила ход.
— Следите за аппаратурой, — добавил Фер, кивая на моё 'зеркало'. — Если я их растревожу, наверняка воздействие прервётся, хотя бы ненадолго. Это ведь можно будет засечь?