— Спасибо, до свидания. — Лулу все время краем глаза следила за Виконтом и поторопилась подойти, пока он не ушел.
— Что ж. Пошли. — Виконт протянул Лулу руку.
— М-м, итальянская работа, век, скорее всего, семнадцатый…
— Надеюсь, этого не произойдет, надеюсь… — волновался Илларион Ипполитович и торопился уйти, оставляя своих подопечных под открытым огнем Любезного, более известного, впрочем, под именем Люпуса.
Несмотря на внешне надменное ко всем отношение Лулу, которое достигалось усилием воли и подавлением приступов смущения, девочки уже давно считали ее своей. Она занимала в их обществе вполне определенное положение «неприступной гордячки». Даже акцент, доставлявший ей самой столько огорчений, стал предметом подражания. А о походке нечего было и говорить! Кроме того, было известно, что Курнакова не выдаст, не наябедничает, а если что не по ней, может и отлупить.
— А что они задерживаются? Вдруг что-нибудь случилось?