– Это твое? – Он оскалился, показав коричневые обломки зубов. – На рынке действует перемирие. Но если ты еще раз выкинешь что-нибудь подобное, я наплюю на перемирие, оторву тебе руки, и ты унесешь их в зубах. А теперь, – она выкрутила ему руку, – проси прощения.
Граф опустился в свое резное кресло и какое-то время сидел молча. Громыхая и раскачиваясь, состав мчался по темному тоннелю.
– Просссстите… Вы не подскажете, когда будет рынок?
Тот, растопырив пальцы, приложил руку к стене. Затем достал четыре лезвия, тщательно прицелился и метнул их в стену одно за другим. Лезвия вонзились в штукатурку между пальцами. Мистер Круп убрал руку, довольный своим представлением – лезвия остались в стене веером, – и повернулся к напарнику.
До сих пор она не думала, что сможет. Ей казалось, у нее не хватит смелости, она никогда не будет настолько напугана, в таком отчаянии, чтобы сделать это. Но она протянула руку к его груди и открыла…
Она повторялась снова и снова, как заклинание. Свечи горят, поленья трещат…