— Папа, — спрашивает Мари-Лора, — если начнется война, то что будет с нами?
Фон Румпель задумывается. Слепая дочь, квартира на рю-де-Патриарш пустует с июня сорокового, Музей естествознания продолжает вносить квартплату. Куда такой человек убежит, если надо будет бежать? Если при нем нечто очень ценное? И слепая дочка в придачу? Почему Сен-Мало? Очевидно, у него там кто-то близкий.
— Мы съедим ее на двоих, — говорит она. — За то, что ты сделал.
Шатаясь, как пьяные, они подходят к крепостной стене. Фолькхаймер, моргая, глядит сперва на Вернера, потом в ночь. Лицо у него так густо припорошено известкой, что он кажется колоссом, слепленным из пудры.
— Да, — говорит Вернер; глаза всех детей обращены на него. — Да, обязательно.
Вернер отваживается поднять голову: над ними парит одинокий ястреб.