Он по-прежнему не отрываясь глядит в темноту. Однако там ничего нет: только качается на ветке полиэтиленовый пакет да горят десятки сфер искусственного света на автомобильной стоянке.
— Или выбросят в море, — говорит мадам Манек. — Давай, золотко, пей свой чай. Это еще не конец света. Сегодня я принесу тебе еще одеяло.
Затем на темный высокий дом Этьена Леблана.
Приемник не работает. Другие дети подходят, стоят за спиной и дивятся, затем теряют интерес и решают, что чинить тут нечего. Однако Вернер уносит его к себе на чердак и возится с ним много часов. Отсоединяет все, что можно отсоединить, раскладывает детали на полу, одну за другой подносит их к свету.
Макс открывает перед Фолькхаймером стеклянную дверь, и тот проходит нагнувшись. Ютта составляет тарелки в раковину. Она очень устала и хочет одного: чтобы великан ушел и забрал с собой вещмешок. Чтобы жизнь вернулась в свою колею.
Ей слышится скрипучий, пахнущий вином голос старого доктора Жеффара: «Быть может, царицы плясали ночи напролет, украсив им прическу. Быть может, из-за него начинались войны.