Топограф ползла сквозь высокую траву метрах в трех от меня. На сотую долю секунды она подняла голову, чтобы осмотреться и снова исчезнуть. Времени на раздумья и колебания не было. Я выстрелила.
Топограф выжидала, ей нужен был один точный выстрел, мне же хотелось просто кинуться на нее, тупо паля перед собой. Однако вместо этого я быстро кралась к ней по кромке воды. Возможно, она ждала, что я убегу, увеличивая дистанцию, но я знала, что с прицельной дальностью ее винтовки это было самоубийством. Я попыталась замедлить дыхание, прислушиваясь к звукам, которыми она выдала бы свою позицию.
Затем обед, потом телевизор (я нашла для него запись гонок на яхтах-двойках) – и снова пустопорожние разговоры. Он спрашивал про своих приятелей, но мне нечего было ответить. Я их не видела: они никогда не были моими друзьями, просто достались в наследство от мужа.
Я поднялась и почти завернула за угол, когда что-то заставило меня оглянуться, рискнуть и бросить последний дерзкий взгляд на то, чего мне не суждено постичь.
Нам всем выдали по кнопке самоуничтожения, но нажать на нее теперь было некому.