Я попыталась отойти, подняться наверх… но не получилось. То ли Слизень поймал меня в ловушку, то ли мой мозг предал, но двигаться я не могла.
Ясность свернулась где-то внутри, как побитая кошка.
Я присела на корточки, вгляделась в мутную воду и увидела редкую разновидность гигантской морской звезды. Она была шестиконечная, размером со сковороду и источала темно-золотистое сияние, будто была охвачена огнем. На профессиональном жаргоне мы предпочитали называть ее «разрушитель миров» – это подходило больше, чем научное наименование. Ее тело сплошь покрывали толстые шипы, а вдоль окаймленных изумрудно-зеленой щетиной краев тянулись тончайшие прозрачные реснички, с помощью которых «разрушитель» передвигался по направлению к добыче: другим, более мелким морским звездам. Я еще никогда не видела такой образчик, даже в аквариуме, и от неожиданности чуть не упала – слава богу, вовремя уперлась рукой в край бассейна.
Я помню, как, отворачиваясь, почувствовала на себе чей-то взгляд, но когда оглянулась, внизу никого не было – только знакомое расплывчатое белое свечение.
Зайдя в Башню, они спустились на несколько уровней и скоро поднялись наверх. Я не встретила ни единого упоминания о словах на стене. «Если лингвист и биолог были там, то гораздо глубже, и мы не собирались их догонять».
Строение тканей существ-ладошек толкованию не поддавалось. Выводов из них тоже сделать было нельзя, так как в образцах отсутствовали клетки – только цельная янтарного цвета масса с пузырьками воздуха. Для себя я нашла такое объяснение: – либо образец испорчен, либо очень быстро разлагается. Еще меня посетила мысль, что образец реагировал на мое присутствие, потому что во мне поселились споры неизвестного организма, но проверять эту гипотезу было не на чем. Мне недоставало необходимой медицинской аппаратуры, чтобы отследить какие-либо изменения в теле или сознании, произошедшие с того момента.